"силы, жившие в теле, ушли на трение тени о сухие колосья дикого ячменя.."
"Сохрани мою тень. Эту надпись не нужно стирать.
Всё равно я сюда никогда не приду умирать"...
Это странно, но здесь, в Таганроге, я постепенно стала обретать покой, который был мне так нужен. Одновременно с этим из меня стало уходить что-то чужое, фальшивое. Состояние "мы все умрем" "все тлен" остается, но уже иначе. Я не знаю, что именно причина этого - моё нахождение за много-много километров от Питера, Катя, у которой я живу, сам факт жизни в маленьком частном доме или же всё вместе взятое, но я чувствую, что для меня это важно и я сдвинулась с мертвой точки.
Всё равно я сюда никогда не приду умирать"...
Это странно, но здесь, в Таганроге, я постепенно стала обретать покой, который был мне так нужен. Одновременно с этим из меня стало уходить что-то чужое, фальшивое. Состояние "мы все умрем" "все тлен" остается, но уже иначе. Я не знаю, что именно причина этого - моё нахождение за много-много километров от Питера, Катя, у которой я живу, сам факт жизни в маленьком частном доме или же всё вместе взятое, но я чувствую, что для меня это важно и я сдвинулась с мертвой точки.